Союз "Либеральная Хартия"

Инфляционный фон в России остается достаточно стабильным

   По окончании пресс-конференции «О пользе информации», организованной Политической экспертной сетью Kreml . org ., советник президента по экономическим вопросам Андрей Илларионов высказал свои соображения по ряду спорных проблем экономического развития страны.

- Как Вы относитесь к объединению Газпрома и «Роснефти»?

- Непосредственно к объединению Газпрома или «Роснефти» я отношусь абсолютно спокойно. Если две компании хотят объединиться, и при этом не нарушаются права собственников, акционеров, кредиторов, потребителей, то никаких возражений нет.
В данном случае речь идет о двух компаниях, в которых довольно значительную роль играет государственный капитал. Одна компания со стопроцентным государственным участием, а в другой сейчас определяется доля государства, но ясно, что она довольно значительная.
Когда в этих условиях принимают решение о слиянии, это не приводит к увеличению монополизма на внутренних и внешних рынках, не приводит к недопустимой концентрации власти, к росту монополизма в стране. Я не вижу проблем в этом.
Концентрация бизнеса, концентрация собственности – это естественный процесс, который идет по всему миру. И если сравнить капитализацию, активы Газпрома, «Роснефти» и наложить их на мировую шкалу, то объединенная компания будет не самой крупной не только в мире, но даже в Восточной Европе. Она будет одной из крупных компаний. Если обе компании считают, что для того, чтобы успешнее конкурировать на мировом рынке, необходимо объединение, почему нет.
Проблемы с объединением таких компаний могут появиться в том случае, если возникают проблемы для акционеров, для собственников, кредиторов, потребителей, если в результате такого объединения возникает монополистическая структура или происходит усиление монополизма. Тогда по этому поводу возникает очень серьезное беспокойство. Но пока проблемы вытекают не из состояния рынка, а от других вещей и они не решаются посредством объединения или разделения компаний.

- Как бы Вы оценили деятельность либералов в нашем правительстве?

- Я не видел в нашем правительстве либералов, я не встречался с ними. У меня другое представление и другие критерии того, что является либерализмом.
Я предпочитаю пользоваться теми критериями, которые больше соответствуют международным, историческим стандартам и которые, на мой взгляд, являются более правильными.

- Но Вы же работаете с правительством?

- Я работаю с президентом. Но правительство при этом присутствует. В мои обязанности не входит доверять правительству, у меня работа советника. Это дело Думы, доверять или не доверять. Такое у нас разделение труда.
У Думы нет, в принципе, возможности советовать, у них главная работа – доверять или не доверять. Это их профессиональная обязанность, и они эту профессиональную обязанность должны выполнять. Если они считают, что правительство достойно доверия, то доверяют, не достойно – не доверяют. Я работаю не столько с правительством, сколько с президентом. С правительством я тоже работаю, но работодатель у меня президент.

- В чем вы видите причину инфляционного скачка конца 2004 и начала 2005 года?

- Январский скачок, по-моему, обусловлен административным повышением регулируемых государством тарифов. Наиболее значительно повысились тарифы на услуги жилищно-коммунального хозяйства, если не ошибаюсь, на 19,4% за один месяц. Давненько мы не встречались с таким подъемом на любые услуги. Это, конечно, существенный подъем, но он свидетельствует о том, что большая часть национальной экономики не зарегулирована, не замонополизирована, по-прежнему управляется государством. Собственно говоря, это повышение сделано государством, это же не рыночное явление. Это сделало государство в лице федерального правительства, отчасти, но в основном в лице региональных властей. Поэтому в данном случае за этот инфляционный скачок нужно поблагодарить вмешательство государства в экономический процесс.
Если посмотреть на инфляционный фон, связанный с притоком иностранной валюты, в частности, и в результате высоких цен на нефть, измеряемый в данном случае показателем базовой инфляции, то он остается достаточно стабильным, примерно на уровне 1% в месяц, от 0,9 до 1,1% в месяц в течение последнего года. Собственно, что дает нам годовую инфляцию порядка 12%.
Со скачком тарифов на услуги в январе годовая инфляция, измеряемая от января к январю, составила, по-моему, 12,4%. Это не то измерение, которое у нас происходит обычно, от января до декабря, что на самом деле является рудиментом старого советского подхода. Правильное измерение – это ежегодная инфляция. То есть в данном случае инфляция, которая просчитывается за 12 месяцев, предшествующих этому месяцу, например, январь к январю. Нужно смотреть годовую инфляцию, а она в течение последнего года стабильна, примерно, на уровне 11-12%.
Как мы хорошо знаем, основные решения о повышении тарифов принимаются 1 января, иногда в начале следующего квартала, но, как правило, эти прыжки достаточно скромны. Так что, честно говоря, я не ожидаю значительного изменения административных тарифов в течение оставшегося года, по крайней мере, такого не наблюдалось в течение последних лет. Это не традиционно. Для января это абсолютно характерно. Это ожидаемо, это неизбежно. Правда, в таких масштабах, честно говоря, у нас повышение не проходило давно.
Что же касается инфляции в течение оставшейся части года, то она в большей степени будет определяться масштабами денежного предложения, с одной стороны, и спросом на российские рубли, с другой. Исходя из того, как складывается ситуация, у нас четко наблюдался тренд на снижение темпов инфляции, хотя и медленный. Затем он у нас стабилизировался и даже немножко приподнялся, и сейчас снова стабилизировался. В какую сторону сейчас пойдет тренд инфляции, сказать достаточно трудно. Он может пойти вверх, вниз, а может остаться на этом же уровне.

- Как бы Вы охарактеризовали состояние финансового рынка? Насколько активно сегодня идет процесс оттока капиталов из страны?

- Дело в том, что каждый смотрит на разную графу платежного баланса. В платежном балансе есть, например, статья банков. Банки импортируют, экспортируют капитал, но это краткосрочное движение капитала связанное с дифференциалом от процентной ставки и с возможностью заработать просто на разных процентных ставках, и с дифференциалом в движении курса валют.
Когда рубль падает, то, естественно, есть желание вывозить деньги за рубеж, потому что они обесцениваются. Даже не вывозить за рубеж, а просто переводить в валюту. Это отражается в статьях платежного баланса. Когда рубль начинает повышаться по отношению к евро и к доллару, то, соответственно, тогда вложение в рубли становится гораздо более выгодным, по крайней мере, для российских банков и их партнеров, которые здесь работают. Поэтому они моментально, в короткие сроки осуществляют значительные переводы банковского капитала в рубли для того, чтобы получить доходы на этом. И просто видно, как по отдельным месяцам, когда происходит номинальное укрепление рубля, по банковским позициям идет массированный приток капитала.
Потом ситуация меняется, Центральный банк меняет курсовую политику, рубль идет вниз и происходит отток капитала. Но учитывать это движение банковского капитала в качестве вывоза или ввоза, с моей точки зрения, нелепо. Это просто краткосрочные операции банковского сектора, осуществляемые исключительно для зарабатывания на разнице процентных ставок и динамике курса валют.
Имеет значение изменение по позициям актив и пассив. То есть то, что делают металлургические компании, нефтяные компании, бензоколонки, парикмахерские, вузы и кто угодно еще, с капиталом, который они получают в результате их нормальной экономической деятельности.
Скажем, раньше по пассивам были позиции очень небольшие, потому что Россия считалась местом очень рискованным, опасным, кредитов было мало и они были дорогими. Сейчас ситуация другая, банковская система развилась, имеются признаки стабильности, как пишут аналитики, и поэтому объемы средств, предоставляемых предприятиям нефинансового сектора, увеличились очень значительно.
Но надо смотреть не балансовую статью, а активную часть баланса предприятий нефинансового сектора, то есть какую сумму предприятия нефинансового сектора инвестируют за рубеж. И по этой статье мы не можем сказать, что они покупают – сеть бензоколонок, как «Лукойл», нефтеперегонный завод, как «ЮКОС», или просто вкладывают на банковские счета отдельных индивидуальных граждан. Мы просто видим переток денег за границу. Вот именно этот показатель увеличился с 10 млрд. долларов в 2001 году до 27 млрд. долларов в прошлом году. И мне кажется, именно этот показатель является очень наглядным и информативным, потому что он действительно касается тех предприятий, которые могли бы эти средства инвестировать в стране.
Увеличение практически в 3,7 раза за три года, с 2001 по 2004 год, это, конечно, очень существенный рост, и по этому показателю мы практически достигли рекордного показателя. Если я не ошибаюсь, с 1996 года за рубеж ушло 29 млрд. долларов.

- А чем Вы это объясняете?

- Налоговый климат в стране похолодал. Ставки не изменились, но налоговый климат, с точки зрения деятельности налоговой службы, налоговой инспекции сильно похолодал. У бизнеса, видимо, есть какие-то разумные резоны, по которым он считает возможным нести издержки по передвижению 27 млрд. долларов за рубеж. В силу того, что здесь налоги, милиция, полиция, что угодно, ставки. Есть причины. Но это уже дело аналитиков, экономистов разбираться, что в большей степени повлияло на вывоз капитала, каков вклад каждого фактора. Но то, что это присутствует, мы знаем.

- Последняя оценка Госкомстата о росте ВВП на 7,1% была немножко неожиданной.

- Я видел, по крайней мере, несколько комментариев, в которых высказывались сомнения в аутентичности и корректности этой цифры. Люди приводили расчеты, данные, Московский народный банк давал свои оценки.
Пока в настоящий момент у меня нет оснований сомневаться в качестве проведенной Федеральной статистической службой работы. Дело в том, что, действительно, люди немножко были удивлены этой цифрой и давали комментарии, которые, к сожалению, в данном случае, должен сказать, были не совсем корректны, потому что сравнивались разные цифры. В частности, сравнивали индексы экономической активности Московского народного банка с показателями валового внутреннего продукта. Они хотя и тесно коррелированны в целом, особенно на длинных промежутках времени, но на коротких промежутках, которыми являются квартал и даже один год, могут отличаться и, на первый взгляд, создавать странное впечатление. Потому что люди относятся к ВВП как к индикатору экономической активности в длительной перспективе.
Проблема в том, что согласно данным Госкомстата произошел, особенно в конце 2004 года, прирост основных средств по капитальным операциям, то есть рост запасов готовой продукции. И он, действительно, превысил не только все ожидания, но составил несколько процентов ВВП. И его соответствующий вклад в общую величину оказался таким, что привел к более высоким параметрам самого ВВП. Но мы понимаем, что есть производство, есть еще ВВП по реализации. Или, по крайней мере, объем продукции и услуг, которые были реализованы.
В данном случае, если смотреть на эти показатели, которые более точно отражены показателями реального потребления, реального использования, то они окажутся ниже. Потому что эта продукция была произведена, но пока еще осталась на складах, осталась нереализованной и невостребованной.
В данном случае, наличие такого показателя говорит о том, что в дальнейшем, а точнее в первом квартале этого года и далее, у этих предприятий, которые работали в течение известного времени на склад, могут возникнуть серьезные проблемы, потому что их продукция оказалась не раскуплена, соответственно, они не получили финансовые средства. И это означает, что они, по крайней мере в нормальных экономических условиях, должны будут пересмотреть свою производственную программу.
Конечно, с помощью мудрой селективной промышленной политики, без выделения нефтяных средств в такие компании, можно продолжить вот такое шоу по поводу того, что, якобы, эта продукция пользуется спросом. На какое-то время проблемы можно оттянуть. Но тем более болезненно будет пробуждение, когда вырастут объемы продукции, не востребованной рынком. Но, мне кажется, до настоящего времени такая политика пока еще больших масштабов не приняла. И, возможно, в ближайшее время, в течение первого квартала 2005 года, мы станем свидетелями коррекции.
В данном случае производство необходимо, конечно, откорректировать на снижение. Но, собственно говоря, и даже без этого показатели промышленного производства сами по себе впечатляют. У нас 6 месяцев подряд фактически идет стагнация. В июле еще был рост, с августа 2004 года у нас было 3 месяца нулевого роста, два последних месяца показывают рост в 0,1% от предшествующего. То есть, хотя небольшой рост есть, но, в общем это можно описать более точно словом стагнация. По январю у нас еще данных нет, но косвенные данные свидетельствуют о том, что стагнация будет продолжаться.

- Вы говорили, что «Юганскнефтегаз» должен быть возвращен его собственникам. Каков механизм этого процесса, по Вашему мнению, должен быть здесь использован?


- Вы знаете, я бы даже сказал, не то, чтобы должен. Я не вижу, как это не может не произойти. Я сказал, что не знаю, когда это будет, я не знаю, кто это сделает, я не знаю, какие механизмы, не знаю на каких условиях, но я не вижу, как это может не произойти.
Есть общечеловеческие принципы. Я не могу понять, как может общество, страна жить, нарушая заповеди. Не может. Рано или поздно нужно будет внести коррективы в ту девиацию, которая у нас произошла в течение последних полутора лет. Сколько времени на это уйдет, я, конечно, сейчас сказать не могу, но какое-то время, наверное, уйдет, какие-то усилия нужно будет к этому приложить. Нет, если она будет нецивилизованной, то, конечно, такое может быть. И некоторые страны так живут.
Но, главное, что потом все равно же мы на цивилизованный путь выйдем. Просто мы проведем какое-то время в нецивилизованном состоянии, а потом снова выйдем на цивилизованный путь. А когда мы будем входить в цивилизованное состояние, мы все равно это сделаем, потому что уважение прав собственности является неотъемлемым элементом цивилизованного состояния. И тут некуда деться.
Я, может быть, пользуясь случаем, что мне задали этот вопрос, сказал бы вот еще какую вещь. О которой я не решался говорить раньше. Но, может быть, сейчас самое время как раз и сказать.
Мы забыли, что у нас было в предшествующую эпоху до 1917 года, и стали строить, или делать вид, что строим цивилизованное общество на рыхлой основе пренебрежения правами собственности. Так не получается. У нас основание нашего здания должно быть прочное и солидное, а одним из ключевых элементов такого основания является уважение прав собственности. Причем уважение прав собственности, которые могут длиться десятки и сотни лет.
И Европа, да и не только Европа, является примером того, что проходят десятилетия и столетия, меняются поколения, на этих территориях проходят войны, а права собственности сохраняются и уважаются любыми новыми властями, покорителями, победителями, потому что права собственности являются одним из базовых отношений человеческого общества.
И если мы хотим строить, а мы хотим и все равно будем это делать, то рано или поздно, мы все равно будем жить в цивилизованном обществе. Значит, рано или поздно нам надо будет заняться восстановлением прав собственности людей, наследников, близких. Прибалтика почему так, в общем-то, более менее нормально развивается, как, впрочем, и некоторые страны Центральной Европы, потому что одним из первых актов после 1989-91 годов стали акты о реституции, о возвращении собственности собственникам и их наследникам.
Это кому-то кажется очень болезненным. Это, действительно, болезненная вещь. Это может быть очень трудным и политически взрывоопасным делом. Это может сжечь не одну политическую карьеру, и это тоже правда. А другого выхода нет. Просто все остальное еще хуже. Потому что тогда это сжигает не одну только политическую карьеру, это сжигает жизни поколений и сжигает жизнь общества.
Об этом ни одна политическая партия в нашей стране не говорит, не говорит ни один политический лидер, но это неотъемлемый элемент цивилизованного общества. Поэтому когда-то «Юганскнефтегаз» будет мелким, очень мелким элементом в большой кампании восстановления прав собственности, которая будет проходить в нашей стране.



Вернуться к списку