|
 Блог Андрея Илларионова
 
горизонты промышленной
политики
ИРИСЭН
|
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ
Андрей Илларионов: Экономика дала сигнал опасности
Экономическое благополучие, наблюдаемое в России благодаря высоким мировым ценам на нефть, вскоре может закончиться. Рынок нервно ожидает, когда американцы поднимут процентные ставки.
Если это случится, то капитал из России двинется в путь на Запад за высокой доходностью. Между тем экономика уже подает тревожные сигналы. В марте и апреле этого года впервые с 2002 г. прекратился рост промышленного производства. Обо всем этом "Фокус" беседует с советником президента по экономическим вопросам Андреем Илларионовым.
- Андрей Николаевич, как вы объясняете прекращение роста промышленного производства?
- В марте и апреле этого года объем промышленного производства в России не вырос, оставшись на уровне февраля 2004 г. Это сезонно выровненные данные, подготовленные сотрудниками Центра экономической конъюнктуры при правительстве России под руководством Владимира Бессонова и Эдуарда Баранова. Из этих данных, конечно, не следует, что ситуация предстоящих месяцев предопределена. Но эти данные являются важным сигналом опасности, который экономика дает нашим властям. Это сигнал о том, что с качеством экономической политики в России не все в порядке. И, конечно же, этот сигнал является основанием для правительства внимательно проанализировать, какие меры экономической политики являются оптимальными для нашей страны.
- У вас есть какие-то претензии к сути проводимой правительством экономической политики? Вы не удовлетворены тем, что у нас происходило в экономике за предыдущие 4 года?
- Не удовлетворен. С одной стороны, экономическая политика в целом за последние 5 лет стала лучше по сравнению с той, что проводилась в стране в предшествовавшие 8 лет. С другой стороны, в течение этого пятилетнего периода происходило постепенное снижение качества экономической политики.
- Почему? Разве ваши мечты не претворяются в жизнь? Стабилизационный фонд создан, вся страна методично удваивает ВВП.
- Спасибо, что вы обратили внимание на то предложение о стабилизационном фонде, с которым я действительно выступал и которое после некоторых дискуссий все-таки было принято. Сейчас стабилизационный фонд начал работать и, мне кажется, серьезно помогает экономике страны. Тем не менее в целом к 2003 г. качество экономической политики снизилось по сравнению с 1999 г. К сожалению, этот тренд снижения качества политики выдерживается на протяжении последних 5 лет. Когда я говорю о качестве экономической политики, я имею в виду ее воздействие на темпы экономического роста. Нынешние темпыэкономического роста в большой степени обязаны благоприятной внешнеэкономической конъюнктуре. Вклад собственно экономической политики в темпы роста оказался относительно скромным. К тому же приходится констатировать, что этот вклад последовательно снижается. А, судя по некоторым оценкам, в последние годы он стал уже отрицательным.
- Что значит отрицательным?
- В 2003 г. прирост российского ВВП составил 7,3%. В то же самое время, даже по самым скромным оценкам, чистый подарок от внешнеэкономической конъюнктуры (то, что по-английски называется windfall profit) для экономического роста России составил не менее $50 млрд, или 9 процентных пунктов ВВП. Величина вклада других факторов в экономический рост (включая и экономическую политику) может быть оценена по разнице между фактическими приростом ВВП и вкладом внешнеэкономической конъюнктуры в этот прирост. Следовательно, этот вклад оказался отрицательным.
- Получается минус 1,7%. Так?
- Примерно так. Естественно, такая ситуация вряд ли может нас удовлетворять. Благоприятная конъюнктура позволяет компенсировать и маскировать недостаточно высокое качество внутренней экономической политики. При наличии двух важнейших условий - благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры, какую мы имели последние 5 лет, и сохранении качества экономической политики хотя бы на уровне 1999 г. - Россия могла бы иметь двузначные среднегодовые темпы прироста ВВП, а не на уровне 6-7% (как это было фактически). Точную цифру назвать трудно, но темпы роста примерно вдвое более высокие, чем фактически достигнутые, не выглядят чем-то нереальным. Примеры Казахстана,Азербайджана, Украины, других стран СНГ это подтверждают. Причем такие темпы роста в России могли бы быть достигнуты при сохранении качества экономической политики на уровне 1999 г., что, конечно же, не является наилучшим образцом в мировой экономической истории.
- Напомните, пожалуйста, что же такое выдающееся было у нас в 1999 г.?
- Судить можно хотя бы по некоторым формальным, упрощенным параметрам. Были ниже, чем сегодня: удельный вес государственного сектора в ВВП, удельный вес монопольного сектора в ВВП, удельный вес нерыночного сектора в ВВП. Уровень реального эффективного валютного курса тоже был ниже. Это значит, что в 1999 г. уровень общенациональных издержек был ниже. Следовательно, возможностей для экономического роста в стране было больше. Таким образом, проводившаяся политика была более благоприятной для бизнеса, чем сегодня, а низкие издержки позволяли российским компаниям иметь более высокие темпы экономического роста. Поэтому тогда, в 1999 г. - начале 2000 г., темпы прироста промышленного производства в России достигали 17%. А в машиностроении, например, и того больше - 23-25%. В легкой промышленности темпы прироста составляли почти 50%. А в нефтепереработке - до 100%. Как видите, это те самые двузначные темпы роста, обеспечивающие экономическое чудо. Оказывается, такие темпы экономического роста возможны не только в Китае, Корее, Тайване, Чили, Эстонии, Маврикии, Ирландии, Казахстане или Украине. Это реально делать и в России. Причем, и это следует отметить особо, на старом оборудовании, фактически без дополнительных инвестиций и с теми же самыми работниками. Практика показала, что российские граждане при проведении разумной экономической политики ведут себя так же, как и люди в странах-рекордсменах по темпам экономического роста. Оказывается, наши люди принципиально не отличаются от граждан других быстрорастущих стран. И потому утверждения, что русские-де - не китайцы, не эстонцы, не казахи, что русские якобы не умеют эффективно работать, не имеют под собой никакой почвы. Это лишь попытка оправдать некачественную экономическую политику. Дело не в этнических или каких-либо других отличиях наций. Дело - в различиях проводимой экономической политики
- А вы уверены, что сравнивать темпы роста 1999 и 2003 гг. корректно? Одно дело,когда растешь с нуля или даже с минуса, а другое дело - когда с большого плюса.
- Этот аргумент не имеет абсолютно никаких оснований. Как говорит Каха Бендукидзе, это неверная интерпретация ложных данных. Стартовый уровень не имеет отношения к темпам роста. Самая развитая страна мира - США - растет быстрее, чем многие средне- и слаборазвитые страны. Доход на душу населения в самой бедной стране мира - Заире - не только не растет, но и падает, причем вот уже в течение 30 лет. Китай - вторая экономика мира - вот уже четверть века ставит рекорды экономического роста. А в I квартале этого года там зафиксирован прирост ВВП на уровне 9,7%. В то же время Индия, имеющая более низкий ВВП на душу населения, растет медленнее. В России в 1990-х производство сокращалось ежегодно. Падение фиксировалось и в 1990, и в 1991, и в 1992, и в 1993, и в 1994 гг. Казалось бы, мы упали настолько глубоко, что дальше падать просто невозможно. Тем не менее спад продолжался и в 1995, и в 1996 гг. После короткой паузы в 1997 г.российская экономика вновь провалилась в 1998 г. Тогда на Западе стала популярной шутка: "Мы думали, что русские уже на дне. Мы ошиблись: русские продолжают копать глубже". Вы говорите, что сейчас у нас уровень производства уже очень высокий, поэтому темпы экономического роста снизились. Но задумайтесь над такой цифрой: сегодня в России уровень промышленного производства составляет всего лишь половину от показателя 1990 г. Наше промышленное производство сегодня вдвое меньше того, что было 14 лет назад. На этом фоне странно слышать: "Россия слишком быстро бежит. Теперь стоит подождать".
- Вы сказали, что мартовское падение - это первый тревожный сигнал для экономики. А какими будут второй и третий тревожные сигналы?
- Не будут, а могут быть. Снижение занятости, рост безработицы.
- Скажите, пожалуйста, как экономист, чего России ждать извне в ближайшем будущем? Как вы думаете, цены на нефть упадут?
- То, что они рано или поздно снизятся, - это ясно. Невозможно предсказать, когда это произойдет. За последние четыре года было сделано немало предсказаний,в том числе и очень уважаемых организаций, например МВФ, по поводу даты падения цен. Многие из экономистов отдали дань такого рода предсказаниям. Но жизнь, как известно, - гораздо более сложная штука, чем то, что любой человек или любая организация в состоянии предсказать. Люди могут предугадать направление таких изменений, но не их время. Очевидно, что такая благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура, как сейчас, не может продолжаться вечно. Рано или поздно она закончится. И тогда обнажится то, что было до поры до времени скрыто.
- В России также могут начаться неприятности, когда американцы повысят процентные ставки. А что еще?
- Если говорить о внешнеэкономических факторах, которые могут повлиять на макроэкономическую ситуацию в России, - это мировые процентные ставки, мировые валютные курсы, мировые цены. Все эти факторы тесно связаны между собой. Каждый из них воздействует на другие. Есть и внешнеполитические факторы - расширение Евросоюза, ситуация на Ближнем Востоке, межгосударственное регулирование. Некоторые страны проводят весьма жесткую политику по отношению к России. Например, нас пытаются заставить ратифицировать Киотский протокол. Этот документ представляет собой яркий пример внешнего интервенционизма, межгосударственного давления, прикрывающегося на первый взгляд гуманными целями, но на самом деле направленного на сокращение и фактическое уничтожение экономического потенциала стран, принимающих на себя его обязательства. Принятие обязательств протокола по ограничениям эмиссии углекислого газа навсегда поставит крест на экономическом росте и социальном развитии нашей страны. Россия совершит стратегическую ошибку, если ратифицирует Киотский протокол.
- Андрей Николаевич, считается, что вы - образец самого либерального либерала из всех либеральных экономистов в России. Как же вам работается в администрации президента, где царит управляемая демократия?
- В России существует сильно искаженное представление о либерализме. Возможно, потому что страна много времени провела за железным занавесом. Не исключено, что искаженное представление о либерализме обществу целенаправленно навязывается. Довольно странно слышать, что человек, отстаивающий разумные подходы к экономической политике, в России называется ультрарадикалом. Степень отклонения российской системы экономических, политических и идеологических координат от современной мировой может быть проиллюстрирована следующим примером. Во время недавней поездки в Гватемалу я рассказывал о том, какую экономическую политику сегодня проводит российская власть. В частности, рассказал и о предмете нашей гордости - налоговой реформе. Знаете, что меня после этого спросили?
- Что?
- Они спросили: "Вы коммунист?" Это не была шутка. Вопрос был задан совершенно серьезно. По сравнению с мировыми стандартами система экономических, политических, идеологических координат в России серьезно сдвинута влево. На этом фоне любые разумные предложения выглядят суперрадикальными. Или же представляются таковыми.
- Вы хотите сказать, что вы не являетесь либералом?
- Да нет же. Проблема заключается в понимании либерализма. Либерализм выступает за то, чтобы не мешать людям жить лучше, дольше, качественнее. Поэтому он рекомендует властям делать все то, что этому способствует, и не делать того, что этому препятствует. У нас же стремление к лучшей жизни почему-то воспринимается (или намеренно представляется) как ультралиберализм.
- И все-таки вы не ответили на вопрос. Либерализм предполагает многообразие во всем: в экономике и в политике. А у нас происходит всеобщая унификация.Либеральным реформам в дальнейшем будет комфортно?
- Я не уверен, что правильно понял ваш вопрос. Если вы имеете в виду представительство политических сил в органах законодательной власти, то наилучший инструмент для этого - выборы. Если за ту или иную политическую силу голосуют, а за другую - нет, проигравшим следует подумать, почему это происходит? Возможно, это происходит в том числе и потому, что люди не доверяют таким партиям и таким лидерам. Еще Черчилль говорил, что у демократии много недостатков, но другие формы правления еще хуже.
- Говорят, что в каждом послании президента тем или иным образом зафиксированы ваши идеи. Какую еще, по вашему мнению, стратегическую цель можно было бы поставить перед правительством?
- Мои представления о том, что является правильным и необходимым для страны, во многом совпадают с теми задачами и способами их решения, о которых говорит президент. Поэтому я, естественно, стараюсь делать все возможное для дальнейшего распространения этих идей и воплощения их в жизнь. Так что последовательность событий здесь иная, нежели та, о которой вы сказали. Для примера я напомню вам, что одна из главных идей Владимира Путина, которую он последовательно проводит в течение всех этих лет, - идея об ускоренном экономическом росте (знаменитое "догнать Португалию") была обнародована за несколько месяцев до того, как я стал его советником.
- Наверное, чтобы экономическая политика проводилась более качественно, надо было ставить цель не удваивать, а утраивать ВВП?
- Я бы сказал словами Виталия Найшуля: проводить в России экономическую политику в соответствии с лучшими мировыми образцами. В этом случае темпы экономического роста могли бы оказаться такими, о каких абсолютное большинство российских граждан, экономистов и политиков даже не подозревает.
Беседовала Евгения Письменная
Вернуться к списку
|
